Девушка барнаул рак желудка

Жительница Барнаула Елена Косса узнала о страшном диагнозе после того, как проверила желудок перед зарубежной поездкой. До этого она считала себя абсолютно здоровым человеком. Диагноз врачей после обследования и лапароскопии — рак 4-й степени. В своем дневнике Елена рассказывает о жизни после шокирующего вердикта. Продолжаем публиковать ее записи.

В поисках нетрадиционного пути

«Я продолжала пить соки, соду, перекись, придерживаться диеты, читать истории излечения онкобольных, которые пошли своим путем. Но мой диагноз так меня напугал, что мне казалось, что всего этого мало.

Как-то подруга прислала мне ссылку на сайт одного доктора: «Когда мы искали информацию для С., мы нашли это, посмотри».

Я залипла на целый день, смотрела размещенные там видео с выступлениями доктора, где он рассказывал о своих изысканиях, о своем подходе к лечению онкобольных, объяснял действие метода, приводил примеры. Чем дальше вникала, тем больше росла моя уверенность – это то, что мне сейчас нужно.

На следующий день я написала ему письмо, но, не дожидаясь ответа, нашла на сайте контакты людей, которые проходили его терапию и готовы были поделиться своим опытом. Написала в воцап сразу двоим, ответил мужчина, мы проговорили почти час, он рассказывал о себе, результатах лечения и мы договорились, что он уточнит у доктора, можно ли поделиться со мной его контактами. Я ждала целый день, и вот вечером у меня был заветный телефон.

Сразу же написала в воцап и, о чудо, мне ответил тот самый врач, я сразу же узнала его голос! Мы созвонились, он задавал много вопросов обо мне, образе жизни, моем диагнозе, спросил, какое лечение уже успела принять, рассказал о своем методе, посмотрев мои документы, только ахнул: «Как же вы, голубушка, довели себя до такого состояния? Но хорошо, что еще не успели сильно нахимичить и окончательно угробить себя. Но вы сами должны принять решение, будете вы у меня лечиться или нет. Подумайте, потом сообщите мне».

А подумать было о чем. Несмотря на то, что лечение дистанционное (вначале я думала, что надо будет ехать в Чехию), стоимость его была, по крайней мере, для меня, серьезной – 1800 евро, и оплатить эту сумму нужно было сразу. Разумеется, таких денег на руках у меня не было. Теперь вы понимаете, почему я написала пост в соцсетях, где рассказала о своей болезни и обратилась за помощью. А надо сказать, что на тот момент из моего близкого окружения всего несколько человек знали о моем диагнозе: мои мужчины (муж и сын), родители мужа, моя подруга и еще пара человек, которые пережили «онко», им я решилась позвонить из больницы накануне лапароскопии, уж очень мне было тяжело, и как воздух нужны были жизнеутверждающие примеры! Все. Своим родителям я ничего не говорила очень долго, не хотела их расстраивать.

Я решилась написать о своем состоянии и попросить финансовой помощи. Несмотря на то, что пойти на это мне было довольно сложно, сейчас я могу сказать, что это было одним из самых правильных решений, которое я когда-либо принимала.

«От поддержки силы удесятерились»

Мир дал мне такую мощную обратную связь, я получила столько любви, слов поддержки, что вера в мое выздоровление укрепилась в сотни раз.

Мне писали и звонили мои друзья и знакомые, коллеги с которыми я работала в разных компаниях, мои однокурсники и одноклассники и просто незнакомые люди, которые узнав о моей беде, не остались в стороне. Сети взорвались, многие сделали перепосты на своих страницах, телефон почти весь день пиликал, получая уведомления о переводах. Я постоянно получала сообщения, с кем-то разговаривала, переписывалась в мессенджерах… Я жила, и я была полна жизни!

Я получила очень много новой и полезной информации, приходили ссылки на людей, которые оказались в подобной ситуации и справились с болезнью, ссылки на фильмы и научные статьи о раке, способах лечения, кто-то присылал просто молитвы.

Мое сердце переполняли благодарность, любовью и радостью! Я получила такой заряд энергии, любви, поддержки, что мои силы удесятерились, моя вера в себя, победу стала непоколебимой!

И, конечно, мне удалось собрать необходимую сумму. Я выкупила лекарства и уже через пару недель ко всем своим процедурам добавила новую терапию.

Новая прическа

На 17 день после химиотерапии стали выпадать волосы. Утро начиналось с того, что я собирала волосы на подушке. Потом расчесываясь, теряла их на пол и в ванну, грустно смотрела на расческу, полную волос и понимала, что лучше сделать хвостик.

И так каждый день. Несмотря на то, что это самое безобидное последствие химии, для любой женщины это непростое испытание. Муж, пытаясь поддержать меня, предложил вместе подстричься налысо: «У тебя красивый череп, за лето загорит!»

И я уже было смирилась с этой мыслью, пошла стричься. На удивление, в парикмахерской попалась душевная женщина, столько мне добрых слов наговорила: да они ещё сто раз отрастут, будут ещё гуще, чем раньше, ещё и кудрявые начнут расти! Я это знаю, потому что уже несколько клиенток моих после химии приходили на стрижки, я знаю, как вас подстричь!»

И такой нежностью меня всю окутала, что я расслабилась и ни о чем не думала.

Хотя пошла я в простую парикмахерскую, что в соседнем дворе. А мастер очень старалась, несмотря на мои протесты, даже укладку мне сделала.

Поплакать и начать жить

Итак, почти пять месяцев живу с диагнозом рак желудка. За это время изменилось мое отношение к болезни. Раньше я думала, что рак — это боль, мучения, постельный режим, немощность и смерть. Когда узнала о диагнозе, воображение рисовало жуткие картины, лежащей под капельницей, с судном, беспомощной и несчастной, доживающей последние дни в страданиях.

При одной мысли об этом, слезы катились из глаз, было ужасно обидно и горько, постоянные вопросы: почему я? за что? как жить дальше? зачем вообще жить? а может, уже и правда, пора? может, уже все сделано, все программы выполнены?

Приехав из Италии, я даже сказала мужу, что пойму его, если он решит меня оставить, что я не хочу быть обузой и знать, что живёт он со мной из жалости.

Теперь: рак — это обычная болезнь, которая лечится. Хотя, не совсем обычная, уж очень много факторов влияет на ее развитие и течение: это и биоэнергетика, и психосоматика, и биохимия, причём на физическом уровне она проявляется позднее всего, когда уже на тонком плане и в голове все сделано, а ты этого не заметил!

Но с этим живут, живут каждый день и каждый миг! Про отношение и восприятие жизни даже и говорить не буду, что оно меняется, думаю, очевидно. И вопросы задаешь себе совсем другие: для чего это мне? что нужно изменить в себе и своей жизни?

Если бы меня спросили, что самое первое нужно сделать, узнав о подобном диагнозе, я бы сказала, что нужно избавиться от страха. Да, можно какое-то время и поплакать, и пожалеть себя, но потом, отбросив эмоции, включить голову и начать жить!»

Продолжение и подробности истории можно читать на странице Лены Коссы в Фейсбуке и Инстаграме.

Читайте также:

«Думала, просто изжога — оказалось, рак»: молодая женщина из Барнаула случайно узнала о страшном диагнозе. Часть 1

— Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Живёшь себе, занимаешься какими-то делами, а потом идёшь к врачу из-за какой-то ерунды, типа изжоги и оказывается, что у тебя рак. Не могу даже свыкнуться с этой мыслью, — это строчки из поста жительницы Барнаула в Фейсбуке (подробнее)

«Думала, просто изжога — оказалось, рак»: если вы думаете, что у вас проблемы – сходите в онкоцентр. Часть 2

Не буду описывать наши переживания, мои слезы, как муж меня успокаивал… Мужчины все же люди действия: Леша позвонил знакомому врачу, тот сказал, чтобы мы раньше времени не паниковали, мало ли бывает ошибок, тем более, какой-то медцентр, сказал ехать в «Надежду» и повторно пройти ФГС (подробнее)

«Думала, просто изжога — оказалось, рак»: врач сказал — будем удалять желудок. Часть 3

— Засела в интернете: искала какие-то советы, что делать в подобной ситуации. Начала с фондов или объединений онкобольных, искала форумы, задавала запросы по лечению. Попадалась какая-то чушь. Найти что-то полезное не удавалось. Поняла, что нет у нас в Барнауле ничего подобного, что ты остаешься с болезнью один на один и помощи ждать особо неоткуда (подробнее)

«Думала, просто изжога — оказалось, рак»: все хуже, чем предполагалось. Часть 4

— Перед операцией я все рассказала 17-летнему сыну. Старательно подбирала слова, чтобы не напугать, обнадежила тем, что все вырежут, швы заживут и я буду здорова. Сказала, что стадия не известна, скорее всего 2-ая или 3-ья. Что оперировать будет самый крутой врач на Алтае, что все это случится быстро и скоро я буду дома счастливая и здоровая (подробнее)

«Думала, просто изжога — оказалось, рак»: все хуже, чем предполагалось. Часть 5

— Я сидела и читала выписку: «по брюшине и большому сальнику множественные белесоватые новообразования от 0,2 до 0,4 см., весь желудок занимает инфильтративная опухоль с инвазией всех слоев, с врастанием забрюшинно, ворота селезенки. Определяются увеличенные л/узлы по большой и малой кривизне желудка, чревного ствола (подробнее)

Пять месяцев назад жительница Барнаула Елена Косса, посетив между делом поликлинику (женщину беспокоила изжога), готовилась к поездке в Италию. И вдруг получает результаты анализов с заключением: «рост злокачественной опухоли». После этого женщина начала вести дневник. Аиф-Алтай публикует отрывки. 

Улететь и не думать! 

Лена растерянно захлопнула ноутбук: «Не может быть! Это вот так происходит? Нет!» В тот момент ей захотелось засунуть голову в песок. Лена всегда считала себя абсолютно здоровой, и тут гром среди ясного неба.

«Я стала собирать вещи, завтра утром мы с сыном улетаем в Италию. И ничто этому не помешает», — рассказывает она в записках, которые ведёт в соцсетях. Тогда о своем диагнозе она не сказала даже мужу.

Из дневника: «Провожая нас на самолёт, муж Алексей напутствовал: «Отъедайся там! Чтобы вернулась справненькая». И мы улетели! Днём в вихре впечатлений я забывала обо всем, была здесь и сейчас. Но вечерами, когда сын уже засыпал, воображение рисовало жуткие картины, и какой-то панический  страх сковывал тело».

Фото: личный архив/ Елена Косса

После возвращения, услышав от мужа: «Да уж, не особо поправилась», Лена попыталась отшутиться: «Теперь не скоро стану пышечкой». Но не выдержала и расплакалась…

В больничных очередях

Из дневника: «В онкоцентре с первого раза нас не приняли, сказали, что нужно направление от терапевта по месту жительства. Приехали в поликлинику, в регистратуре, как обычно: талонов на сегодня нет, только через две недели».

Просидев в живой очереди около двух часов, Елена все же попала к терапевту, который выдал ей  направления на общий анализ крови, мочи,  ЭКГ, талон к гинекологу и т.д.

Из дневника: «В онкоцентр «Надежда» в итоге я попала через неделю. Меня трясло. Сколько раз я проезжала мимо этого здания и всегда старалась смотреть в другую сторону, как-бы отгораживаясь от этой темы, надеясь, что никогда сюда не попаду… Вспомнились чьи-то слова: «если вы думаете, что у вас в жизни проблемы, сходите в онкоцентр и взгляните в глаза людей, сидящих там в очередях». За час, пока я сидела в очереди, пообвыклась.  Вокруг были обычные люди со своими заботами, кто-то обсуждал проблемы детей, кто-то звонил по телефону, кто-то просто дремал в очереди, семейная пара изучала медицинские документы, короче, за это время «Надежда» превратилась для меня в обычное медицинское заведение».

Во время приема Елене вновь протянули список анализов, которые она должна сдать, и объявили, что ее ждет  операция.

«Стадия серьезная»

Когда все нужные документы были собраны, Лена и ее муж Алексей тут же поехали в онкоцентр. 

Фото: личный архив/ Елена Косса с мужем

Из дневника: «Вежливый заведующий, приятный молодой человек, посмотрев направление, еще кое-какие документы, сосредоточенно листал свой ежедневник. «Могу записать вас только на 24 мая, раньше никак не получится, все время занято, операции каждый день». Мне оставалось лишь молча кивнуть. То, что операцию перенесли на три недели, меня в глубине души даже обрадовало. Но Леша считал, что медлить нельзя».

По словам Лены, ее муж, обзвонив всех знакомых, поднял все связи и договорился,  чтобы ее принял один из лучших хирургов края. На другой день они были у него на приеме.

Из дневника: «Доктор посмотрел мои документы, громким командным голосом спросил, почему так поздно обратилась, стадия уже серьезная. Осмотрел меня, сказал, что нужно срочно делать операцию.

«Будем удалять желудок, возможно, еще какие-то органы, это будет понятно, когда разрежем, пока ничего точно сказать не могу!»

«А как я буду кушать без желудка?»

«Пока это рано обсуждать, сейчас стоит другой вопрос».

Через день нужно было ложиться в стационар».

Все гораздо сложнее

Перед операцией Елена решила все рассказать 17-летнему сыну.

Из дневника: «Коля начал подбадривать меня, сказал, что мы справимся, все будет хорошо. Потом прислал несколько ссылок на последние медицинские открытия в области онкологии, на методы иммунотерапии и центры, где они применяются. Милый мой сынок, это было так трогательно».

На следующий день в палате состояние у Лены было подавленное, ей стало страшно и одиноко.

Из дневника: «Ближе к обеду зашел доктор, объявил, что с такими анализами ни о какой операции не может быть и речи (упал  гемоглобин) и что завтра он сделает мне лапароскопию, посмотрит, что там внутри, и тогда уже будет понятно, как меня лечить дальше.

После этой процедуры, сделанной под наркозом, я лежала в кровати, в голове было пусто. Ловлю мысль – я киборг, улыбаюсь и засыпаю.

А потом подошел доктор со словами: «Ну что, все гораздо серьезнее, чем я предполагал, процесс зашел дальше, задета селезенка, брюшина, оперировать нельзя. Начнем с курса химиотерапии, постараемся приглушить процесс, а там видно будет, в зависимости от того, как будете реагировать, будем действовать. Начнем  сегодня».

Не дав мне опомниться, ушел».

После сеанса  химии

Фото: личный архив/ Елена Косса

Из дневника: «О химии я знала только то, что это яд, которым пытаются убить раковые клетки, заодно убивая и здоровые системы организма, но как эта процедура происходит, не представляла. Оказалось, все просто — мне поставили капельницу, а затем дважды – помпу. Помпа — это такая запаянная пластмассовая штука овальной формы, которая висит на шее, а внутри колба с лекарством, которое подается в вену очень-очень медленно. Моя помпа работала сутки (с ней спишь, ешь, ходишь в туалет, на прогулку), а жидкости в меня попало всего 250 мл.

Через три дня на утреннем обходе врач сказал, что выписывает меня. Конечно, я обрадовалась.  Наконец-то буду дома! Позвонила мужу и стала собираться.

«Отдыхайте, кушайте хорошо, наедайте гемоглобин и готовьтесь к следующему курсу», — напутствовал  доктор при выписке.

«А какие прогнозы, как отслеживать динамику лечения?»

«Ну какие прогнозы, я же не господь Бог! Будем смотреть! От вас еще много зависит, как вы настроены на выздоровление»».

Получив выписку, Лена решила посмотреть свой диагноз и вновь похолодела. С каждым словом ей становилось хуже, темнело в глазах.  Врачи констатировали рак желудка четвертой степени.

Из дневника: «Я была подавлена и растеряна. Я не знала, что дальше делать, тупо сидела с этим листком на коленях и ничего, абсолютно ничего не понимала.

Позвонила подруга, я сказала, что меня выписывают, но не сдержалась и сообщила о диагнозе. Она примчалась минут через 15. «Метастазы – это плохо» — только и смогла сказать, прочитав мою выписку.

Что тут еще скажешь. Я прекрасно понимаю, что слова подобрать очень сложно, все будет казаться дурацким и бессмысленным, когда перед тобой человек, которому врачи, по сути, вынесли смертельный приговор, и он это знает и понимает, и ты только что это узнал».

Дома, по словам Лены, ее настигли  последствия химии.

Из дневника:  «Аппетита не было, я испытывала жуткую слабость, все время практически сидела на диване, обложившись подушками, потому что мерзла. Много читала. Но и на чтение сил хватало недолго, через пару часов я засыпала, даже не меняя положения, все так же сидя.

Я упорно искала случаи излечения больных, уж очень мне было тяжело, и как воздух нужны были жизнеутверждающие примеры,  и я нашла их».

В этот момент, по словам Елены, она приняла решение отказаться от традиционного лечения, несмотря на то, что муж настойчиво уговаривал ее пройти второй курс химии. При этом проговорился, что доктор отмерил ей всего два года…

Фото: личный архив/ Елена Косса

Спасибо за поддержку

Вскоре после этого Лена обратилась в соцсетях с просьбой о материальной помощи. Речь шла о нетрадиционном лечении, в которое она поверила после телефонных бесед с излечившимися.

Из дневника: «Несмотря на то, что лечение дистанционное, стоимость его была, по крайней мере, для меня, серьезной – 1800 евро, и оплатить эту сумму нужно было сразу. Разумеется, таких денег на руках у меня не было».

«Обратиться за помощью мне было довольно сложно, — признается Лена, — но сейчас я могу сказать, что это было одним из самых правильных решений, которое я когда-либо принимала».

Мир, по ее словам, дал такую мощную обратную связь, что ее вера в выздоровление укрепилась в сотни раз.

Из дневника: «Мне писали и звонили  друзья и знакомые, коллеги с которыми я работала в разных компаниях, мои однокурсники и одноклассники и просто незнакомые люди, которые, узнав о моей беде, не остались в стороне. Сети взорвались, многие сделали перепосты на своих страницах, телефон почти весь день пиликал, получая уведомления о переводах. Я постоянно получала сообщения, с кем-то разговаривала, переписывалась в мессенджерах… Я жила, и я была полна жизни!

Я получила очень много новой и полезной информации, приходили ссылки на людей, которые оказались в подобной ситуации и справились с болезнью, ссылки на фильмы и научные статьи о раке, способах лечения, кто-то присылал просто молитвы. 

Фото: личный архив/ Елена Косса

Мое сердце переполняли благодарность, любовь и радость! Я получила такой заряд энергии, любви, поддержки, что мои силы удесятерились. И, конечно, мне удалось собрать необходимую сумму. Я выкупила лекарства, и уже через пару недель ко всем своим процедурам добавила новую терапию».

Недавно Лена рассказала про то, как поддержали ее в парикмахерской.

Из дневника: «После химиотерапии у меня стали выпадать волосы. Утро начиналось с того, что я их собирала на подушке, потом при расчесывании они падали на пол.

Несмотря на то, что это самое безобидное последствие химии, для любой женщины это непростое испытание. Муж, пытаясь поддержать меня, предложил вместе подстричься налысо: «У тебя красивый череп, за лето загорит!»

И я уже было смирилась с этой мыслью, пошла стричься. В парикмахерской попалась душевная женщина, столько мне добрых слов наговорила: «да они ещё сто раз отрастут, будут ещё гуще, чем раньше, ещё и кудрявые начнут расти! Я это знаю, потому что уже несколько клиенток моих после химии приходили на стрижки, я знаю, как вас подстричь!»

И такой нежностью меня всю окутала, что я расслабилась и ни о чем не думала. Хотя пошла я в простую парикмахерскую, что в соседнем дворе.  Мастер очень старалась, несмотря на мои протесты, даже укладку мне сделала».

Когда мы с ней созванивались, чтобы взять разрешение на публикацию отрывков из дневника, Лена рассказала, что стала заниматься танцами и многое передумала за это время. Недавно она написала, что теперь  относится к своей болезни по-другому.

Из дневника: «С этим живут, живут каждый день и каждый миг! Про отношение и восприятие жизни даже и говорить не буду — оно меняется. И вопросы задаешь себе совсем другие. Для чего это мне? Что нужно изменить в себе и своей жизни?»