Удаление желчного пузыря в саранске

Показать на карте

35-летняя жительница Саранска Тать­яна Черных судится с Республиканской больницей скорой медицинской помощи им. Каткова. Она требует 1 миллион рублей компенсации за подорванное здоровье. По словам женщины, при удалении желчного пузыря хирург совершил ошибку и повредил желчный проток. Пришлось перенести еще одну операцию. 10 месяцев она ходила с трубкой в животе и мешком, куда стекала желчь. Медицинское учреждение свою вину не признает, хотя главный внештатный хирург минздрава РМ Владимир Ипатенко подтвердил факт механического повреждения. Исход дела во многом будет зависеть от результатов независимой экспертизы, которую проводят в Нижнем Новгороде. Подробности скандальной истории узнала Алена Нестерова.

Татьяна Черных — юрист. Специализируется на бракоразводных процессах, трудовом праве и наследственных спорах. Женщина и предположить не могла, что ей придется защищать свои собственные интересы…

Операция

Раньше Татьяна не испытывала серь­езных проблем со здоровьем. «К врачам обращалась редко, у меня и медицинской карты даже не было», — рассказывает она. Но в ночь на 13 марта возникли резкие боли в верхней части живота. Лекарства не помогали. Пришлось вызвать скорую помощь. Ее госпитализировали в Республиканскую больницу скорой медицинской помощи. Врачи диагностировали панкреатит и острый холецистит. «В желчном пузыре нашли камень, — рассказывает Татьяна. — Поскольку при панкреатите операцию делать нельзя, врачи объяснили, что меня пролечат, воспаление снимут и отпустят домой. А хирургическое вмешательство будет сделано потом — в плановом порядке. Но на следующий день хирург Власов назначил операцию. Сказал, чтобы не волновалась. Мол, организм молодой, крепкий… Я согласилась. После удаления желчного пузыря Власов поставил мне две дренажные трубки. Обычно на четвертый день в них уже нет необходимости. Но что-то пошло не так. По этим трубкам стало идти по пол-литра жидкости. Врачи долго не могли понять причину. Одна из самых фантастических версий была о том, что я человек «икс» с третьим желчным протоком. Потом речь зашла об образовавшихся камнях. Меня отправляли домой, пообещав, что все само собой зарастет. Но выписываться из больницы я отказалась. В итоге пригласили для консультации главного внештатного хирурга Владимира Ипатенко. Снимки показали, что в супруидальной части холедоха (желчный проток) образовалась структура (затемнение). Говоря обычным языком, это рубец. Он возникает при механическом повреждении. То есть во время операции мне случайно повредили желчный проток. Вот оттуда желчь и шла. По словам Ипатенко, случай редкий, но ни один хирург от этого не застрахован».

Женщине назначили еще одну операцию. Теперь уже по реконструкции желчных путей. Она была полостной и длилась шесть часов. «Мне установили трубку, из которой в течение 10 месяцев выделялась желчь, — продолжает Татьяна. — После двух операций здоровье было подорвано. Начались постоянные головокружения. Падало давление. А в больнице после выписки от меня врачи прятались. Даже извинений не принесли».

По словам собеседницы, эта ситуация негативно сказалась на ее работе. Пришлось консультировать клиентов «на расстоянии». Судебные заседания давались с большим трудом. «Ходила на них с «хвостом» в виде трубки, который при движении причиняет боль, — говорит Татьяна. — Медики до сих пор не изобрели специального приспособления для людей, перенесших такие операции… У тебя из живота торчит трубка, которая соединена с привязанным бинтом мешком от капельницы. В день наполнялось по три-четыре таких «емкости». Их содержимое нужно было сливать в мерную бутылку. Однажды в суде мешок протек, пришлось покинуть заседание и ехать домой на такси. Доверителей стало меньше. Кому нужен больной юрист, которому в любой момент может стать плохо? Некоторых подвела. Но нашлись и те, кто поддерживал…» Вернуться к нормальной жизни удалось только в январе этого года. Обследование показало, что в животе больше не скапливается жидкость…

Суд

Как только позволило здоровье, Татьяна обратилась с жалобами к правоохранителям и в надзорные ведомства. «ФОМС выявил нарушения в оказании медицинской помощи, — делится результатами Тать­яна. — Слишком долго специалисты больницы устанавливали диагноз. Приблизительно такое же заключение выдало министерство здравоохранения РМ. Получив документы на руки, я обратилась с иском в Ленинский райсуд. Конечно, отстаивать свои права гораздо сложнее, чем чужие, но справедливость должна восторжествовать. Я заявила два требования. По поводу оказания некачественной медицинской помощи на сумму 300 тысяч рублей. А также о причинении вреда здоровью проведением лапароскопической операции. Здесь запросила компенсацию в размере 700 тысяч. Эти цифры взяла не с потолка, а на основе изученной мною судебной практики. Хотя изначально требовала меньше. Но услышав со стороны ответчика много лжи, поменяла требования».

По словам Татьяны Черных, медицинские судебные дела — это особая категория. Юристов, которые специализируются в данной области, в Мордовии мало. И чаще всего они защищают интересы лечебных учреждений. «Вести диалог с врачом во время судебного процесса довольно проблематично, — говорит Татьяна. — На мои вопросы хирург Власову ответил, что ему трудно разговаривать с дилетантом. Демонстративно берет портфель и собирается уйти… Сотрудники больницы все читают по своим документам и делают вид, что меня не помнят. Даже лечащий врач, который наблюдал меня полтора месяца. В качестве свидетеля пригласили Владимира Тихоновича Ипатенко, который подтвердил, что это было механическое повреждение. Доктор Власов на судебном заседании был всего один раз. С системой бороться сложно, и я едва не согласилась на мировое соглашение. Минимальная сумма компенсации составила бы 200 тысяч рублей. К примирению склонялся и адвокат больницы. Но после скоропостижной кончины главврача Каткова ситуация изменилась. Никто не захотел брать на себя финансовые обязательства».

По словам Татьяны Черных, больница и врачи своей вины не признали. Сейчас назначена экспертиза, которую проводят в Нижнем Новгороде. Истице она обошлась в 150 тысяч рублей… «Из-за болезни в прошлом году я заработала 39 тысяч, то есть примерно по 3 тысячи в месяц, — говорит Татьяна. — А финансовых забот много. Я одна воспитываю ребенка и помогаю родителям-пенсионерам. Но чтобы довести это дело до конца, пришлось влезть в долги. Надеюсь, эксперты увидят причину. Свое мнение выскажет главный внештатный хирург Нижегородской области».